Алфавит.
А ЛЭН. читать дальшеЕго назвал так папа, в честь понятно кого. Папа был веселым человеком ресторанной тусовки, буги-вуги, штаны клеш, друзья-музыканты, кайф и драйв жизни.
Свою не единственную женщину, но мать сына, встретил там же. Покорил, повалил и зачал этого маленького живчика, черноволосого, глазастого и любознайку.
Пока я шевеля жирными складками переползала на его кровать, он уже топтал мне ручонки ногами и вовсю болтал.
Его любили. За открытость, улыбчивость и смазливость. За нос горбинкой, за щечки с ямочками, за греческо-армянскую кровь в жилах. Смесь Сталлоне и Де-Ниро в их глубокой молодости. Точная копия последнего из фильма "Такстист" в купе с манерами.
Однажды мы вдвоем, ослушавшись родителей, пошли гулять в район, где жили цыгане. Залезли на дерево ветвястое, ели яблоки и изображали воинов.
Когда к нам подошла толпа подростков-цыган и пригрозила нам немедленно покинуть чужое лежбище, а иначе навешают их, я проявила наглость - нахамила. И (но?) нам не навешали. А он был очень мною горд.
В каком-то из восьмидесятых нас выслали в подмосковный пионерский, но больше лагерь. В отряды нас распределили по росту, а не по возрасту, а так как я была на три головы выше, справедливость не воссторжестововала.
Алэн пользовался образовавшимся положением младшенького частенько принося мне свои носки на "постирок". Но меня не шили лыком, потому носки благополучно транспортировались из под одного матраца в другой, оставляя за собой весьма уловимый шлейф пионерии.
В дочках-матерях Алэенчик всегда произносил вперед меня фразу :- Чур я мама! А мне нравилось быть папой. А че ?! Служить бы рад, прислуживаться тоже и даже пресмыкаться если че (с)
Однажды на прогулке во дворе, мы от пуза наелись ежевикой в пыльной глазури, с дерева, с запахом выхлапных газов. А через час нас уже поили двуми литрами марганцовки, и только пули ругатеств свестели над йуными нашими жопками. Он любил Майкла Джексона до хрипоты колонок, до плакатов на стене, до лунной походки Короля.
Мы пели Remember the time в лак для волос,играли в настольный хоккей и выжигали слово ЖИЗНЬ пояльником на деревянном обеденном столе.
А еще устраивали концерты родителям, продавая билеты в туалете, оборудованного под кассу.
Мы были очень близки. И когда не стало его родителей, мы еще больше сблизились. Жаль, что теперь лишь на уровне телефонного звонка и ряда воспоминаний.